неохотно встал со стула и направился к двери. Он подумал, что Дилан все же решил сделать ему сюрприз. Том схватился за ручку, замирая и пытаясь понять, кого он действительно хочет увидеть за дверью.

Напряженное лицо Джека заставило облегченно выдохнуть. Он стоял, отвернувшись от входной двери; спрятал руки в карманы джинсов и перекатывался с носка на пятку. Том слишком хорошо знал повадки друга, поэтому сразу понял: лед тронулся, и чтобы не упустить момент поспешно отошел в сторону и улыбнулся, когда Джек юркнул внутрь.

– Привет.

– Привет. – Том указал на свою футболку, где и было написано «Привет».

«Мотыльки летят на свет, киты плывут на звук, солнце встает на востоке, Джек идет к пицце – в этом мире что-то должно оставаться постоянным. И пусть Вселенная вспыхнет, как бензоколонка от неосторожно брошенной сигареты, но некоторые вещи в мире не изменятся. Раз Джек пришел ко мне, значит, обида не сильнее голода и есть надежда разрешить конфликт. Он в той же неловкой тишине направился на кухню, но остановился в дверном проеме – видимо, хотел поздороваться с мамой – потом перевел взгляд на лестницу и поджал губу. Джек задержал на мне взгляд чуть дольше нужного и шагнул вперед. Ох, ну кто бы мог подумать, что настанет день и мне придется составлять плейлист с извинениями? Благо не я первый совершил ошибку и не я последний. Подходящая песня точно найдется».

– Я могу съесть пиццу? – Джек уже сидел за столом и нерешительно поглядывал на коробку. Том лишь вздернул брови, раньше такого за другом не водилось. Он мог без приветствия кинуться на кухню и опустошить холодильник. Утвердительный кивок позволил гостю приступить к еде. – Спасибо. – Том лишь пожал плечами и взял доску.

– Я не знаю, что сказать[69], – пропел он чересчур тихим и слабым голосом, сверля взглядом коробку из-под пиццы. – Последнее, что я хочу, – сделать тебе больно. Лучше нож мне в грудь, чем твои слезы[70]. – Том менял песни одну за другой, удивляясь, с какой легкостью у него это получается. – И все, что я могу, просить прощения сейчас… детка[71].

– Что это за дикий мэшап? У меня вот-вот голова взорвется, Том. – Джек закатил глаза, но уголки его губ дернулись в улыбке. Кажется, в этот момент у Тома упала гора с плеч. – Я и не злился на тебя по-настоящему. Ситуация вышла из-под контроля. Сидел бы ты за тем столом или нет, Ричарда все равно сцапали бы. Предполагаю, его отец уже готовился к выкрутасам сына. Они отобрали у него нормальный телефон, заменив на кирпич с кнопками. Он похож скорее на рацию. Благо Ричард знает наши номера наизусть.

– Мой номер простой, просто позвони[72]! – пропел Том уже более веселым голосом. Ричард так и не позвонил ему.

– Конечно же, он в обиде на тебя и злится, но не стоит переживать из-за настроения этого ожившего книжного героя. Ему просто нужно время. И даже не для того, чтобы простить тебя, а скорее для продумывания плана дальнейших действий. – Джек поглощал пиццу со скоростью света. Каким образом он не подавился – секрет Мироздания. – Как ты думаешь, благодаря кому я здесь?

Том ткнул пальцем в пиццу.

– Нет, это, конечно, главный аргумент, но именно Ричард попросил зайти к тебе и сказать, какой ты придурок. – Джек усмехнулся. – Меня человек сто спросили, что случилось с ним… Ричард… ты вообще обращал внимание, как много девушек крутятся вокруг него? А он все в книгах да в книгах.

– В колледж поступить хочу, лишь чтобы найти себе жену[73], – пропел Том низким голосом, попутно смеясь. Джек всегда подкалывал их с Ричардом насчет несостоявшейся сексуальной жизни, хоть и не всерьез. Оба друга занимались в основном борьбой с тараканами в голове. Джек встал со стула, налил себе стакан сока и сразу же осушил его.

– Я думаю, ты последний из нас найдешь себе кого-то, Том. – Друг показал ему язык. – Не надо тут вредничать. Твоя голова забита музыкой, твое сердце изливается каждый день строчками с виниловых пластинок. – От этих слов Том удивленно раскрыл глаза. Джек никогда не говорил так… так хорошо. – В любом случае не думаю, что Ричард до сих пор злится на тебя. Он слишком умный. Тем более мы бы ничего не смогли противопоставить мистеру Альваресу. Просто как-то нехорошо получилось… ты сбежал к Дилану. Я, конечно, понимаю, что ты впервые нашел человека, который разделяет твои интересы, но у всего есть вторая сторона медали.

«Я слышу в твоих словах ревность или же свободу? Скорее всего, все вместе. Глупо отрицать, что, хоть мы не разлей вода с начальной школы, интересы у нас диаметрально противоположные. Мы с Ричардом с упоением слушали рассказы Джека о космосе, но хоть тресни меня, сейчас я не смогу воспроизвести ни строчки из его речей. Как бы повел себя Джек на моем месте? Хах, уверен, будь у него девушка, он сбежал бы из дома Ричарда быстрее меня. Он мечтает о любви. К слову, ни я, ни уж тем более Ричард всерьез не задумывались об отношениях. Для них сейчас просто… нет времени. И если я хотя бы прикидываю в недалеком будущем найти себе кого-то, то Ричард, хм, такие или остаются одни до конца жизни, или в порыве чувств женятся в Лас-Вегасе. И что-то мне подсказывает, именно женитьбой все и закончится. Какие мы все же разные, но до сих пор вместе».

– И что же с ним теперь? – быстро написал Том. Его навыки письма благодаря общению с друзьями дошли до пугающего автоматизма. – Мы можем чем-то помочь? – Стер. – Неужели все кончено?

– Ничего не кончено, тебе ли не знать? – Джек поднял брови и сжал руку в кулак. Он знал, что разговора не избежать, ведь зов пиццы и желание помириться перед выпускным приведут его к Тому. – Все мы знаем, как он поступит. Ричард слишком упрям, непоколебим, и он намного сильнее нас. Его главный враг – доброе сердце.

«Этот мир обречен, раз в нем доброе сердце – слабость».

– Ему просто придется подождать. Горячая голова – опасный союзник. Его отец старой закалки, но он не так сильно похож на вспыльчивого мексиканца, как сам считает. Мне кажется, их ба – вот кто истинный представитель своей страны и народа, она гордится этим. – Джек улыбнулся, вспоминая ее слова. – У Ричарда намного больше общего с ней, чем с родителями.

«Я слышу твои мысли, Джек. Их не укроешь. Ты – не копия своих родителей».

– И что он